Все восхищение – Тебе.
Превосходящий разуменье,
Создавший словом все творенье,
Все восхищение – Тебе.
Все удивление – Тебе.
В узор историй вткавший судьбы,
Где все рассчитано в секунды,
Все удивление – Тебе.
Все поклонение – Тебе.
Там где Твое – там место славы,
Там славным станет даже слабый,
Все поклонение – Тебе.
Все откровение – Тебе.
Сердечный стук и первый лепет,
И для Христа открытый вертеп,
Все откровение – Тебе.
И все, что вижу – все Твое:
И блеск росы, закатов стоны,
Полей бескрайних шелк зеленый,
Глубины моря, звезд мерцанье,
Луны и радуги сиянье,
И трепет крыл, жизнь мотылька,
И вдаль бегущая река,
Последний вздох, и первый крик,
Младенец, взрослый и старик,
Движенье мысли, час молитвы,
И все награды с поля битвы,
Святая мудрость, простота,
Небес нетленных красота,
Твоя любовь в людских сердцах,
Ведь там где Ты – уходит страх,
Способность верить и любить,
Пусть ошибиться, но простить,
Сквозь отвержение обнять,
И за друзей всю жизнь отдать,
Начало жизни и конец,
Жених, Создатель и Отец.
Ты – все во всем. Твое – везде.
Все восхищение – Тебе.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Публицистика : Феноменология смеха - 2 - Михаил Пушкарский Надеюсь, что удалось достичь четкости формулировок, психологической ясности и содержательности.
В комментарии хотелось бы поделиться мыслью, которая пришла автору вдогонку, как бонус за энтузиазм.
\\\"Относительно «интеллектуального» юмора, чудачество может быть смешным лишь через инстинкт и эмоцию игрового поведения.
Но… поскольку в человеческом обществе игровое поведение – это признак цивилизации и культуры, это нормальный и необходимый жизненный (психический) тонус человека, то здесь очень важно отметить, что «игра» (эмоция игрового поведения) всегда обуславливает юмористическое восприятие, каким бы интеллектуальным и тонким оно не было. Разве что, чувство (и сам инстинкт игрового поведения) здесь находится под управлением разума, но при любой возможности явить шутку, игровое поведение растормаживается и наполняет чувство настолько, насколько юмористическая ситуация это позволяет. И это одна из главных причин, без которой объяснение юмористического феномена будет по праву оставлять ощущение неполноты.
Более того, можно добавить, что присущее «вольное чудачество» примитивного игрового поведения здесь «интеллектуализируется» в гротескную импровизацию, но также, в адекватном отношении «игры» и «разума». Например, герой одного фильма возвратился с войны и встретился с товарищем. Они, радуясь друг другу, беседуют и шутят.
– Джек! - спрашивает товарищ – ты где потерял ногу?
- Да вот – тот отвечает – утром проснулся, а её уже нет.
В данном диалоге нет умного, тонкого или искрометного юмора. Но он здесь и не обязателен. Здесь атмосфера радости встречи, где главным является духовное переживание и побочно ненавязчивое игровое поведение. А также, нежелание отвечать на данный вопрос культурно парирует его в юморе. И то, что может восприниматься нелепо и абсурдно при серьёзном отношении, будет адекватно (и даже интересно) при игровом (гротеск - это интеллектуальное чудачество)\\\".
